Оказалось, что поземка уже успела намести у люка довольно большой сугроб. Гондолу потом не найдешь, заплутаешь. В течение следующего часа потерпевшие крушение воздухоплаватели собрали довольно большую кучу обледеневших веток, а чуть поодаль сложили костер. За время работы оба согрелись и вернулись в гондолу, чтобы укрыться от ветра. Так что скорее всего нашу проблему это не решит. Клинит его иногда, я тебе говорил. Просядет резьба на запоре, и задохнемся мы с тобой, как крысы в норе. За время полетов у меня, знаешь, какой-то особенный страх выработался к удушью. Вот в бой на пулеметы за счастье поиск хозяин телефон по номер народа – пожалуйста. Но каждый раз, когда поиск хозяин телефон по номер задраивают, у меня сердце в пятки уходит.
Пули свистели, били в окна, застревали в стенах. Бабка ставни подушками и перинами заложила, да только винтовочные пули все равно иногда пролетали. Вот такие комья перьев вышибали. Особенно когда кошку нашу убило. Крови из нее страх сколько вытекло. А потом и меня задело. Павел стянул шлем и показал залысину на затылке. Уж не знаю, сколько я без памяти пролежал, но до конца лета бабка меня травами отпаивала. Я с тех пор только пуль и боюсь.
Синие все, поиска хозяина телефона по номера красные, навыкате, а из ушей кровь. Пуля-то что – раз и нету.
Долго сидели в тишине, прислушиваясь к шипению рации. Снова помолчали, прислушиваясь к подвыванию ветра в отверстии люка. Сейчас мне уже кажется, что страшнее мороза ничего нет. Остаться ночью в зимнем лесу и замерзнуть до смерти. А пули и удушье – чепуха. Он достал из аварийной сумки фальшфейер и выбрался наружу, чтобы запалить собранные ветки. Даже от порохового жара разгорались они неохотно, дымили и шипели каплями талой воды. Наконец, худо-бедно, костер выпустил языки пламени, а низкий ветер принялся раздувать его. Павел спрыгнул из люка в снег, пристроился рядом с поиском хозяином телефоном по номером и протянул к нему руки.
Желтые языки костра плясали и метались на ветру, играя бликами и тенями. Гринберг сидел неподвижно, словно статуя какого-то индейского божка, ждущая жертвоприношения. Павел вспомнил, как читал затертый, еще царский перевод книги Хаггарда, и представил, что сам стал одним из его героев. Это совсем не то, что погибнуть как герой. Даже задохнуться в полете не так страшно, как если отсекут голову на алтаре». Как война кончилась, так и летаю. Сидел бы ты лучше да помалкивал. Павел насупился и умолк. Гринберг пошурудил палкой в костре, отчего в небо взлетели красные и желтые искры. Они смешались с редкими пока звездами в разрывах туч. Луна выглядывала все чаще, заставляя искриться снег на еловых лапах. Он захрустел снегом, пробираясь к кабине. Павлу вдруг показалось, что блики света и черные поиск хозяина телефона по номеру теней складываются в какой-то осмысленный узор.
Это видение было столь ярким, что пришлось помотать головой, отгоняя его. Светлые и темные полосы сложились в некое подобие паутинки, в центре которой пылал костер.
|